Он должен был стать помощником своего отца по перегону и продаже скота. Именно для этого известный в Воронеже прасол-скупщик и торговец скота, страстный и увлекающийся человек крутого нрава, забрал сына из двухклассного уездного училища, не дав закончить даже это заведение, посчитав, что образования для продажи скота вполне достаточно.
Как, каким трудом и призванием удалось воронежскому мальчику вопреки воле семьи, деспотичности отца и среди насмешек и издевательств окружающих за его тягу к книгам и литературе все-таки продолжать писать стихи, получить в подарок библиотеку и познакомиться с лучшими литераторами России, получить их признание — это скорее всего уже факты для исследования про самородков.
Алексей использовал любую возможность, чтобы получить доступ к книгам в Воронеже, потом, путешествуя по делам отца, посетить в Москве и Петербурге литературные салоны, заставить о себе говорить и начать публикации своих стихов в «Литературной газете», в журналах, а потом и в единственном прижизненном сборнике «Стихотворения Алексея Кольцова».
На его стихи написано много песен, они были положены на музыку знаменитыми русскими композиторами, он собирал фольклор, его лирика воспевала простых крестьян, их труд и их жизнь. Об этой же красоте и загадке русского народа пишет Кольцов и в своих «Думах», которые по форме схожи с его песнями, а по содержанию представляют своеобразную поэтическую философию.
Он ушел в тридцать три года, возраст очень характерный для поэтов того века, но успел за короткую трудную жизнь занять свою нишу в русском поэтическом здании — как писал о нем один из критиков, поэзия Кольцова — «это деревня нашей литературы. Из города, из обители культурных утонченностей, она выводит нас в открытое поле, в царство зелени и луговых цветов, и глазам открываются пестреющие во ржи, никем не посеянные, никем не взращенные васильки. Все здесь непосредственно, искренне, естественно, и жизнь дана в своей первобытности и простоте».
А мудрый Салтыков-Щедрин, очень заинтересовавшись стихами Алексея Кольцова, назвал главную особенность его стихов, главный секрет его судьбы и его творчества — «жгучее чувство личности».