Карамзин Николай Михайлович

(1766 — 1826)

Известнейший историограф России родился под Симбирском (сейчас Ульяновск), а в 1785 году переезжает из родного города в Москву, где и начинается его восхождение к общероссийской известности.

Создатель «Истории государства Российского» — одного из первых обобщающих трудов по истории России, редактор «Московского журнала» и «Вестника Европы», совершивший большое путешествие по Европе (1789–1790), по своей стране путешествовал немного.

Вернувшись из путешествия по Европе, он с 1791 года жил в Москве, а в 1816-м переехал в Петербург и каждое лето с семьей подолгу жил в Царском Селе. Между заграничным путешествием и началом работы над историей Российского государства Карамзин издает альманахи и сборники прозы и стихов.

Поэзия автора была сформирована европейским сентиментализмом и отличалась от поэзии его современников. Поэта интересовал не внешний, а внутренний, духовный мир человека. Стихи Карамзина можно сравнить с «языком сердца». Он писал о Москве, в которой жил, о просторах России, по которым протекала дорогая его сердцу река Волга, о событиях священной для народа войны 1812 года и трагедии Бородинской битвы.

Но неожиданно, оставив художественную литературу, он принимается за главный своей жизни труд — «Историю государства Российского». Замысел этой работы, по-видимому, давно уже созрел в его воображении, но на его реализацию ушло двадцать три года напряженного труда, с 1803 по 1826 год.

Двенадцать томов, следовавшие один за другим, вызывали многочисленные читательские отклики. Возможно, впервые за всю историю печатная книга спровоцировала такой всплеск национального самосознания жителей России. Карамзин открыл народу его историю, объяснил его прошлое.

Карамзин Николай Михайлович

Известнейший историограф России родился под Симбирском (сейчас Ульяновск), а в 1785 году переезжает из родного города в Москву, где и начинается его восхождение к общероссийской известности.

Создатель «Истории государства Российского» — одного из первых обобщающих трудов по истории России, редактор «Московского журнала» и «Вестника Европы», совершивший большое путешествие по Европе (1789–1790), по своей стране путешествовал немного.

Вернувшись из путешествия по Европе, он с 1791 года жил в Москве, а в 1816-м переехал в Петербург и каждое лето с семьей подолгу жил в Царском Селе. Между заграничным путешествием и началом работы над историей Российского государства Карамзин издает альманахи и сборники прозы и стихов.

Поэзия автора была сформирована европейским сентиментализмом и отличалась от поэзии его современников. Поэта интересовал не внешний, а внутренний, духовный мир человека. Стихи Карамзина можно сравнить с «языком сердца». Он писал о Москве, в которой жил, о просторах России, по которым протекала дорогая его сердцу река Волга, о событиях священной для народа войны 1812 года и трагедии Бородинской битвы.

Но неожиданно, оставив художественную литературу, он принимается за главный своей жизни труд — «Историю государства Российского». Замысел этой работы, по-видимому, давно уже созрел в его воображении, но на его реализацию ушло двадцать три года напряженного труда, с 1803 по 1826 год.

Двенадцать томов, следовавшие один за другим, вызывали многочисленные читательские отклики. Возможно, впервые за всю историю печатная книга спровоцировала такой всплеск национального самосознания жителей России. Карамзин открыл народу его историю, объяснил его прошлое.


Стихи О реке Волга

О каких местах писал поэт

Волга

Река священнейшая в мире,
Кристальных вод царица, мать!
Дерзну ли я на слабой лире
Тебя, о Волга! величать,
Богиней песни вдохновенный,
Твоею славой удивленный?
Дерзну ль игрою струн моих,
Под шумом гордых волн твоих —
Их тонкой пеной орошаясь,
Прохладой в сердце освежаясь —
Хвалить красу твоих брегов,
Где грады, веси процветают,
Поля волнистые сияют
Под тению густых лесов,
В которых древле раздавался
Единый страшный рев зверей
И эхом ввек не повторялся
Любезный слуху глас людей, —
Брегов, где прежде обитали
Орды Златыя племена;
Где стрелы в воздухе свистали
И где неверных знамена
Нередко кровью обагрялись
Святых, но слабых християн;
Где враны трупами питались
Несчастных древних россиян;
Но где теперь одной державы
Народы в тишине живут
И все одну богиню чтут,
Богиню счастия и славы,
Где в первый раз открыл я взор,
Небесным светом озарился
И чувством жизни насладился;
Где птичек нежных громкий хор
Воспел рождение младенца;
Где я Природу полюбил,
Ей первенцы души и сердца —
Слезу, улыбку — посвятил
И рос в веселии невинном,
Как юный мирт в лесу пустынном?
Дерзну ли петь, о мать река!
Как ты, красуяся в теченье
По злату чистого песка,
Несешь земли благословенье
На сребряном хребте своем,
Везде щедроты разливаешь,
Везде страны обогащаешь
В блистательном пути твоем;
Как быстро плаватель бесстрашный
Летит на парусных крылах
Среди пучин стихии влажной,
В твоих лазоревых зыбях,
Хваля свой жребий, милость неба,
Хваля благоприятный ветр,
И как, прельщенный светом Феба,
Со дна подъемлется осетр,
Играет наверху с волнами,
С твоими пенными буграми,
И плесом рассекает их?
Когда ж под тучами со гневом,
С ужасным шумом, грозным ревом
Начнешь кипеть в брегах своих,
Как вихри воздух раздирают,
Как громы с треском ударяют
И молнии шипят в волнах,
Когда пловцы, спастись не чая
И к небу руки простирая,
Хлад смерти чувствуют в сердцах, —
Какая кисть дерзнет представить
Великость зрелища сего?
Какая песнь возможет славить

Ужасность гнева твоего?..
Едва и сам я в летах нежных,
Во цвете радостной весны,
Не кончил дней в водах мятежных
Твоей, о Волга! глубины.
Уже без ветрил, без кормила
По безднам буря нас носила;
Гребец от страха цепенел;
Уже зияла хлябь под нами
Своими пенными устами;
Надежды луч в душах бледнел;
Уже я с жизнию прощался,
С ее прекрасною зарей;
В тоске слезами обливался
И ждал погибели своей...
Но вдруг творец изрек спасенье —
Утихло бурное волненье,
И брег с улыбкой нам предстал.
Какой восторг! какая радость!
Я землю страстно лобызал
И чувствовал всю жизни сладость.
Сколь ты в величии своем,
О Волга! яростна, ужасна,
Столь в благости мила, прекрасна:
Ты образ божий в мире сем!

Теки, Россию украшая;
Шуми, священная река,
Свою великость прославляя,
Доколе времени рука
Не истощит твоей пучины.
Увы! сей горестной судьбины
И ты не можешь избежать:
И ты должна свой век скончать!
Но прежде многие народы
Истлеют, превратятся в прах,
И блеск цветущия Природы
Померкнет на твоих брегах.

1793