Чулков Георгий Иванович

Очевидно, кто-то из литературоведов решил, что будет уместно как-то приобщить поэта с небольшим количеством стихов и с небольшой известностью к славной когорте тех, чьи имена знакомы далеко не только поклонникам декаданса, символизма, футуризма, акмеизма и всех прочих «измов», но и всей читающей публике, и тогда родилась такая часто используемая формулировка для определения статуса поэта Георгия Чулкова: «организатор литературной жизни времен „серебряного века“, известный как создатель теории мистического анархизма». Можно только гадать, как отнесся бы к этому определению сам поэт, прозаик и переводчик, литературный критик Чулков, считающий себя именно частью литературной жизни, и уж вряд ли ее каким-то «организатором». Что касается «мистического анархизма», то Георгий Иванович выдвинул свою теорию, находясь под влиянием концепции Вячеслава Иванова о «мистическом энергетизме» и его идей о «соборности» и «свободном, „анархическом“ единении людей, связанных общностью сознания». Идеи, излагавшиеся Чулковым, обсуждались на Ивановских средах и других встречах. Впервые термин «мистический анархизм» был использован Чулковым в нескольких статьях, опубликованных в 1905 году. Теория Чулкова стала причиной запальчивой дискуссии среди символистов, а уж когда в августе 1907 года Чулков провозгласил в одной из статей еще одно новое литературное течение — «мистический реализм», споры достигли максимума. Чтобы благополучно утихнуть в течение 1908 года — декаденты начала века долго на одной теории не засиживались, иначе где было брать новых таких необходимых стимулов и раздражителей.

Сам Чулков в своем мистическом анархизме, ставшем заметным явлением на фоне революционных настроений в России 1905–1907 годов, пытался «соединить мистическое мироощущение с социальными воззрениями эпохи», утверждать индивидуализм и исповедовать внутреннюю свободу личности, отрицавшую любую форму контроля над ней, в том числе социального и политического. Позднее он будет относиться к своей теории критически, считая ее одним из самых своих больших заблуждений.

Сколько всего заблуждений насчитывал Георгий Иванович в своей жизни, неизвестно, а вот начинал он свой путь в дворянской интеллигентной московской семье с папой военным и дядей, известным драматургом, с 1889 по 1898 год учился в гимназиях, потом поступил на медицинский факультет Московского университета, который не окончил. В университете вступил в «Исполнительный комитет объединенных землячеств и организаций», объединявший революционно настроенных студентов. И в 1901 году за революционную деятельность был арестован и получил четыре года ссылки в Якутию. В 1903 году амнистирован, жил в Нижнем Новгороде под полицейским надзором. В 1904 году переехал в Петербург, где выпустил свой первый сборник рассказов «Кремнистый путь». Вскоре он получил приглашение от Мережковских на должность секретаря журнала «Новый путь». После его закрытия в 1905 году начал издавать журнал «Вопросы жизни». В 1908 году у Чулкова вышел сборник стихов «Весною на Север», а в 1911–1912 годах опубликовано собрание его сочинений в шести томах, в которые вошли стихи, проза и философские трактаты. В дальнейшем он был известен как автор крупных романов «Сатана» (1914), «Сережа Нестроев» (1916), «Метель» (1917), принимал деятельнейшее участие в литературной жизни страны — был издателем и редактором многочисленных литературных и философских журналов, альманахов и сборников, выступал как театральный и литературный критик. В 1909–1915 годах жил в Италии, Франции и Швейцарии, но потом вернулся в Россию и вполне благополучно продолжал публиковать свои книги и заниматься изучением жизни и творчества известных и любимых им писателей и поэтов — Тютчева, Пушкина, Достоевского. Книги «Жизнь Пушкина» в 1938 году и «Как работал Достоевский» в 1939 году уже не имели отношения к бурной эпохе символизма, в которую когда-то было сломано столько копий, но наверняка ставшая прошлым его литературная юность оставалась с ним до последнего дня в 1939, когда он умер от туберкулеза, который, кстати, тоже был как бы болезнью из прошлой эпохи.