Бунина Анна Петровна

(1774 — 1829)

Она была одной из тех женщин, которые впервые сумели доказать своим творчеством, что женщина может быть литератором и даже зарабатывать на свое содержание этим трудом. Бунину называли русской Сапфо и десятой музой, а критики писали, что ее имя в свое время «повторялось бабушками нашими с таким благоговением, с каким самые пламенные поклонницы Тургенева и Некрасова не произносили их имени».

Будущая поэтесса родилась в Рязанской губернии, жила и в Москве, Санкт-Петербурге, и за границей, но вернулась в родное рязанское поместье, где и похоронена.

Она принадлежала к старой школе русской поэзии. Эта эпоха уйдет в небытие, и новая, легкая поэзия пушкинской плеяды сменит ее консервативный слог. Но сохранится память о ней и мнение современного литератора о том, что это «первая русская поэтесса широчайшего диапазона, от философской оды до страстной лирики.., родоначальница всей женской лирики в русской поэзии». Неплохая память для женщины в литературе.

Бунина Анна Петровна

Она была одной из тех женщин, которые впервые сумели доказать своим творчеством, что женщина может быть литератором и даже зарабатывать на свое содержание этим трудом. Бунину называли русской Сапфо и десятой музой, а критики писали, что ее имя в свое время «повторялось бабушками нашими с таким благоговением, с каким самые пламенные поклонницы Тургенева и Некрасова не произносили их имени».

Будущая поэтесса родилась в Рязанской губернии, жила и в Москве, Санкт-Петербурге, и за границей, но вернулась в родное рязанское поместье, где и похоронена.

Она принадлежала к старой школе русской поэзии. Эта эпоха уйдет в небытие, и новая, легкая поэзия пушкинской плеяды сменит ее консервативный слог. Но сохранится память о ней и мнение современного литератора о том, что это «первая русская поэтесса широчайшего диапазона, от философской оды до страстной лирики.., родоначальница всей женской лирики в русской поэзии». Неплохая память для женщины в литературе.


Стихи О Ряжске

О каких местах писал поэт

Хоть бедность не порок

Хоть бедность не порок
Для тех, в ком есть умок,
Однако всяк ее стыдится
И с ней как бы с грехом таится.
К иному загляни в обеденный часок:
Забившись в уголок,
Он кушает коренье:
В горшочке лебеда,
В стаканчике вода.
Спроси зачем? — «Так, братец! для спасенья!
Пощусь! — сегодня середа!»
Иной вину сухояденья
На поваров свалит;
Другой тебе: «Я малым сыт!»
У третьего: «Желудок не варит!
Мне доктор прописал диету».
Никто без хитрости и без затей
Не скажет попросту: «Копейки дома нету!»
Привычки странной сей
Между людей
Мы знаем все начало!
Так будет и бывало,
Что всяк таит свою суму.
Итак, прошу не погневиться!
Ну, ежели и тот стыдится,
Что кушать нечего ему,
Кто вправду голодом томится,
То как же я подложной нищетой
Родителей моих ославлю в позднем роде?
Не ведали они напасти той,
Но жили по дворянской моде!
Палаты с флигельми в наследственном селе;
Вкруг сада каменна ограда:
В одном угле
Качели — детская привада,
В другом различны теремки,
Из дерева грибки,
И многие затеи;
Лимоны, персики, тюльпаны и лилеи
В горшочках и в грунту,
С плодом и на цвету,
У батюшки мово считали как крапиву!
Орехи кедровы, миндаль, —
Ну, словом, всё свое! Ни даже черносливу
Купить не посылали вдаль
На зимню трату!
Всё в садике росло, хотя не по климату.
(Губерния Рязань, Ряжск город был уезд.)
Груш, яблок... точно в небе звезд!
И все как в сахаре наливны;
И даже патока своя,
Затем что были пчелы —
Что день, то два иль три роя!
А люди-то бегут и принимают в полы!
Голубушки! Как бы теперь на них,
Гляжу на пчелок сих!
Летит красавица! вся словно золотая!
Тащит в двух задних лапках мед;
То липочку, то розу пососет,
Передней лапочкой из ротика возьмет
Да в заднюю передает.
Подчас их цела стая,
И каждая поет!
А я, поставя уши рядом с веткой,
Учусь у них жужжать,
И, мысля подражать,
Клохчу наседкой!
Сама же думаю: точь-в-точь переняла.
Ребенок я была!
<...>

29 февраля 1813
Ряжск